Описание
«Вот анфракс …
Это камень любви,
гнева и крови».
А.И. Куприн
Каждый раз, подъезжая с друзьями к развилке Питкяранта-Мурсула, мы оживлялись, и начинали всматриваться в силуэты приближающихся холмов. Завидев у их подножья высоченные столетние лиственницы, вздыхали: «Кителя…». На душе становилось одновременно грустно и радостно. И кто-нибудь из нас обязательно мечтательно добавит: «Вот бы заехать за гранатом…».
Кто из любителей и знатоков камня не мечтал побывать в Кителя и найти здесь свой лучший самоцвет? На всю Россию-матушку славятся эти места своими темно-красными с фиалковым оттенком гранатами – альмандинами. И эти самоцветы уже более 400 лет путешествуют по нашей стране и Европе.
До начала «Зимней» войны 1939-1940 годов в Кителя в окружении лиственниц стояли две православные церкви, куда ходили верующие со всей округи. С одной стороны, Кителя — известнейшее на северо-западе России месторождение поделочного и коллекционного граната, с другой – бывший центр православной земли Импилахти. Здесь чудесным образом материальное и духовное соединились и воплотились в камне, похожим на капельки крови.
По мнению историков, первоначально деревня Кителя называлась Китиля. Кто — то из чиновников, вписывая название деревни в документы, по ошибке изменил одну букву, и стало — Кителя. Первыми ее жителями были карелы, пришедшие в начале XVI века с побережья Ладоги в поисках хороших земель. Распахивая поля сохою, кительские крестьяне часто находили в земле невиданные ими ранее округлые, с небольшой грецкий орех, темно-красные камешки, которые они называли «китиля киви». Не зная настоящую цену этих камней, крестьяне поначалу собирали их, и отдавали детям для игр. Но пришло время, когда кительские самоцветы увидели новгородские и московские купцы и определили их как анфракс или червцы — так называли «господина всех камней» — гранат на Руси.
Красные гранаты вместе с другими огненно-красными камнями — рубинами, топазами, шпинелью — привозились в Россию и Европу из стран Азии и Африки, через город Алабанда в Малой Азии — древнейший центр обработки самоцветов. Гранат стал почитаться людьми еще с VI века до Р.Х. Римский писатель и ученый Плиний Старший (23-79 годы от Р.Х.) так говорил об этом чудесном камне: «Первое место среди малиново-красных камней занимает карбункул, называемый так потому, что он напоминает огонь». Гранату приписывались лечебные свойства. Считалось, что он врачует сердце, мозг и память, веселит душу, останавливает кровотечение, успокаивает желудок. По поверью, гранат в перстне обеспечивал его владельцу доброе расположение друзей, отводил опасность, предохранял от измены, изгонял черные мысли. Это камень любви: подарок перстня с гранатом символизировал уверение в дружбе, любви и благодарности. В России долгое время не было своего граната. Существовало даже поверье, что в холодной русской земле красные, огненные камни просто не могут родиться. И вдруг такая неожиданная находка красных самоцветов на карельской земле, на северном побережье Ладожского озера!
В первой половине XVI века жители Кителя и ближайших деревень платили кительскими самоцветами дань Москве, пока не вторглись в карельские земли шведские отряды, неся с собой смерть и разрушения. Началась Ливонская война, опустошив-шая шведским мечом Корельский уезд. Карелы не смирились с оккупацией, и в 1582 году началось массовое партизанское движение, одним из руководителей которого был крестьянин из Никольско-Сердобольского погоста Кирилл Рогозин. Кителя находилась в стороне от военных баталий, но ее жители ушли в партизанские отряды, зная, что шведы придут и сюда. Шведы давно были наслышаны о кительских самоцветах и мечтали в своих дерзких планах завладеть ими.
После захвата Корелы (5 ноября 1580 г.), Лаури Торстейн привез в Стокгольм королю Юхану III несколько образцов сланца с кристаллами «рубинов», выломанных из скал в окрестностях Кителя. Шведы действительно приняли обыкновенные темно-красные гранаты за более ценные рубины.
23 октября 1583 года Юхан III приказал отправить в Кителя из Кексгольма (быв. Корелы) военный отряд с целью добычи драгоценных камней для шведской казны. Недалеко от опустевшей деревни, в подножье невысокой плоской скалы, шведы заложили несколько узких горизонтальных рвов, и начали добывать самоцветы. Через какое-то время в Стокгольм были отправлены первых две бочки, наполненные «карельскими рубинами» — дорогой подарок королю.
В конце XVI века Россия возобновила военные действия со Швецией. Война 1590-1593 годов была победоносной. По Тявзинскому мирному договору 1595 года Россия вернула себе захваченные шведами земли. В Кителя ненадолго вернулась мирная жизнь.
В начале XVII века шведские войска, под руководством Якова Делагарди, вновь вторглись в карельские земли. В 1610 году началась длительная осада крепости Корела, в которой помимо гарнизона численностью 500 человек под командованием воеводы И. М. Пушкина собралось от 2 до 3 тысяч карел во главе с Григорием Сиркиным. Здесь же был карельский епископ Сильвестр. Только 2 марта 1611 года, когда в живых оставалось не более 100 защитников, воевода сдал крепость, выговорив право на свободный выход. Затем шведы достигли острова Валаам и уничтожили монастырь. Постепенно шведские войска оккупировали значительные территории Северо-Запада России, включая и Новгород. По Столбовскому договору от 23 февраля 1617 года Россия оказалась отрезанной от берегов Балтики, потеряв Карельскую и Ижорскую земли. В Северном Приладожье новая граница прошла намного восточнее Кителя, через Погранкондуши.
Геноцид православного населения (русских, карелов, ижор) связанный с насильственным распространением лютеранства, привел к массовому исходу населения края вглубь России. Одних только карелов к середине XVII века переселилось не менее 30 тысяч человек. Их новой родиной стали районы Олонца, Тихвина, Валдая, Бежецка. Опустевшие земли Корелы заселялись финнами. На новые места уходили и кительцы, унося с собой на память горсти темно-красных, похожих на капельки крови, самоцветов.
Шведы вернулись в Кителя и возобновили здесь добычу «рубинов» для королевской казны. Еще несколько бочек самоцветов было отправлено в Стокгольм. К концу XVII века Кительские копи представляли собой серию рвов-щелей и траншей, уходящих вглубь скалы на многие метры. Вынутая и измельченная до дресвы порода была свалена у подножья скалы грядой длиной более 50 м. Самоцветы легко извлекались из мягкого, податливого слюдяного сланца. Далеко не все кристаллы граната были качественные, много из них попадалось трещиноватых и замутненных, почти не пригодных для изготовления украшений. Тем не менее, «карельские рубины» из Кителя ценились достаточно высоко, пока не подешевели. Сейчас кительские гранаты можно увидеть в минералогической коллекции Государственного Музея Швеции в Стокгольме.
После окончания Северной войны Россия вернула себе прежние карельские земли и получила выход в Балтийское море. На прежние места стали возвращаться карелы, к ним присоединились финны и русские крестьяне-переселенцы из внутренних губерний России. Шведские «рубиновые» копи в Кителя были заброшены. Местные жители рассказывали легенды о зарытых там сокровищах и истории, связанные с бывшими их хозяевами-шведами. Место, где раньше добывались самоцветы, карелы и финны называли Киделя Киви Каллио.
В XVIII веке кительские «рубины» были определены как разновидность граната (что в переводе с латыни означает «подобный зернам»). За характерный фиалковый (фиолетовый) оттенок их официально называли венисами. Цена на этот довольно распространенный в природе гранат-альмандин не была такой высокой, как при шведах, в XVII веке. По этой причине специально организованной добычи граната в Кителя больше проводилось. Самоцветы потихоньку собирали крестьяне на полях во время вспашки земли и продавали любителям и купцам за умеренную цену, а те их шлифовали, полировали и вставляли в перстни, либо перепродавали огранщикам в Петербург и Москву.
Русский академик Н. Я. Озерецковский, посетивший Кителя в 1785 году, написал в своей книге: «Место сие примечания достойно по гранатам, которые там во множестве находятся. Камни сии величиною попадаются близ небольшого грецкого ореха, и малые ребята собирают их на поле, когда крестьяне пашут свою землю, из которой сохою вырываются они наружу, но гнездо их находится в Тальковом камне, в местечке Киделя Киви Каллио, которое начинается в лесу от селения не более как на версту… В Сердоболе видел я перстень, сделанный из здешнего граната, на котором темно-красный цвет столь был чист, что камень почти прозрачным казался» (1).
В XIX веке цена на кительский гранат упала еще больше. Мировой рынок наполнялся чешскими и африканскими пиропами и азиатскими альмандинами высокого качества. Кительские крестьяне по-прежнему собирали гранаты во время вспашки полей и время от времени продавали их скупщикам, а те в свою очередь, перепродавали их в Москву и другие места для дальнейшей обработки. Для кительцев это был небольшой и непостоянный приработок. Но находились и такие люди, в том числе и в Сердоболе, которые пытались разбогатеть на добыче кительских самоцветов. Каждое лето они отправлялись в окрестности Кителя на поиски сокровищ, и некоторым из них удавалось найти «гнездо» с качественными гранатами. Правда, разбогатеть эти старатели так и не смогли.
История сохранила сведения о том, что летом 1826 года поисками гранатов в районе Кителя занимался сердобольский крестьянин Степан Коргуев. Однажды он увидел в Сердоболе на руке у одного купца чудесный перстень с крупным иссиня-красным камнем. Купец рассказал Степану, что перстень достался ему от его отца, и что тот сам его изготовил из кительского граната. Немало сил затратил Коргуев, разыскивая в кительских скалах «гнездо» качественных самоцветов. В конце лета его ждала заслуженная награда: несколько десятков крупных темно-красных с фиолетовым оттенков кристаллов. Желая продать камни, Коргуев сообщил о своей находке сердобольскому градоначальнику Дальбергу, и подарил ему несколько из них. Для проверки качества гранатов, по просьбе Дальберга, в Сердоболь из Санкт-Петербурга приехал известный знаток самоцветов Я.В. Коковин. Выбрав десять лучших кристаллов из коллекции Коргуева, Коковин отвез их в Петербург известному коллекционеру и обладателю Минералогического кабинета графу Л. Перовскому. Три граната осели в коллекции, а семь самоцветов граф преподнес самому императору. По-видимому, и Перовский, и Дальберг, и Коргуев получили соответствующее вознаграждение за предоставленные ими камни.
Кительские венисы в свое время сыграли немалую роль в становлении минералогической науки. В 1810 году Кителя посетил обер-бергмейстер Фурман и нашел здесь очень хорошие кристаллы. Два из них он отослал в Париж, своему знакомому, ученому-минералогу аббату Рэне Гаю. В ответ Фурман получил письмо. В нем Гаю выражал искреннюю благодарность за предоставленные камни, которые доказывали разработанную им теорию кристаллизации минералов. Гаю писал: «Многие минералоги, между коими могу вам наименовать двух знаменитых, Барона Гумбольда и Леопольда Буха, были восхищены вашими венисами и поздравили меня с приобретением такого сокровища» (2).
К концу XIX века интерес к кительским гранатам сохранялся, но их по-прежнему специально не добывали, довольствуясь тем, что собирали крестьяне на полях. Путешественники и исследователи при любой возможности старались заехать в Кителя. Например, в 1860-е годы здесь побывал озеровед А.П.Андреев. Вот что он писал в 1875 году: «Есть в горе место, где масса застыла каким-то слоистым коловоротом и в этом коловороте видны какие-то гранатного вида – величиною с волошский орех и менее – шарики, как бы раздавленные. Эти шарики легко выделяются из горы и называются здесь «киделя». Гранаты эти иногда можно достать из сланца довольно крупные, но внутренность их всегда как бы раздавленная и снова склеена каким-то цементом. В этой склеенной массе можно отделить кусочки, но небольшие, чистого и прекрасной воды альмандина, нежного цвета. Мы сделали себе на память золотой перстень с этими каменьями и гордимся тем, что добыли образец драгоценного камня с северного берега Ладожского озера». Тогда же исследователь обратил внимание на православную церковь, стоявшую на высоком холме, у кладбища, в самом центре деревни Кителя.
Еще в 1686 году, во времена шведского владычества, в Кителя появилась первая православная церковь во имя Архангела Михаила. Чтобы остановить исход карелов в Россию, шведские духовные власти были вынуждены разрешить на завоеванной ими земле Корелы строительство новых православных церквей и часовен.
После возвращения Северного Приладожья России, церковь в Кителя была главной в Импилахтинском приходе. Сюда приходили верующие из многих деревень, а вместе с ними купцы и торговцы.
В 1773 году церковь Архангела Михаила сгорела. Прихожане сразу же решили построить новую церковь на старом месте. Архиепископ Петербургский Габриэль дал благословение на её строительство. Уже в 1777 году новая церковь была готова. Внешне она напоминала церковь Святителя Николая Чудотворца на острове Риеккалансаари, вблизи Сердоболя. В том же году был образован Кительский православный приход (3).
В 1831 году обветшавшая «Старая Кительская» церковь (Архангела Михаила) была отстроена заново. Недалеко от нее, на соседнем пригорке, в 1883 году появилась еще одна православная церковь, освященная 11 сентября того же года во имя Архангела Михаила и Святого Пророка Илии. В народе ее также называли «Новая Кительская». Эта церковь была построена на пожертвование купца Ратинена, но, видимо, не очень качественно, так что уже в 1897 году ее пришлось ремонтировать.
24 февраля 1901 года церковь Архангела Михаила и Святого Пророка Илии сгорела из-за неисправности печи. Удалось спасти лишь небольшую часть церковной утвари, так как пожар начался в 8 часов утра. На месте сгоревшего храма надо было строить новую каменную церковь, но средств не хватало, и было принято решение строить церковь из дерева. За разработку проекта взялся сортавальский архитектор Йохан Оскар Леандер. Вновь отстроенная церковь была освящена 29 ноября 1907 года во имя Святого Пророка Илии.
«Старая Кительская» церковь все еще стояла, но постепенно ветшала, службы в ней почти не проводились, и Консистория обратилась к приходу с предложением приспособить ее для иных целей. Приход решил по-другому, и как только расплатился с долгами по строительству «Новой» церкви, принялся ремонтировать и «Старую».
Так и стояли рядышком эти две церкви до самой «Зимней» войны. В январе-феврале 1940 года линия фронта проходила как раз через Кителя. Здесь, как и на всей территории к востоку, от Койриноя и Леметти до Уома, в кольце окружения гибли от снарядов, пуль, страшных морозов и голода части 18-й, 168-й стрелковых дивизий и 34-й танковой бригады 8 армии. Жители деревни, состоявшие в основном из финнов, заведомо уехали вглубь Финляндии. При артобстреле в Кителя сгорели не только почти все дома, хозяйственные постройки и обе церкви, но и лес на многие километры вокруг. А те деревья, которые остались, приехавшие весной 1940 года советские переселенцы, не могли распиливать на дрова из-за обилия в них осколков и пуль. Все поля вокруг были усеяны воронками от бомб и снарядов. В вывернутых взрывами комьях земли то тут, то там, словно капельки крови, краснели зерна гранатов.
В начале Великой Отечественной войны, осенью 1941 года, на пепелище в Кителя из Финляндии вернулась часть бывших жителей деревни. Они пытались заново отстроить сгоревшие дома и церковь Святого Пророка Илии, но осенью 1944 года вновь, и уже навсегда, покинули родные места, обосновавшись в Финляндии в районе Ювяскюля. Несколько лет назад бывшие жители Кителя, их дети и внуки установили у подножия «церковных» холмов в память о «Старой» и «Новой» Кительских церквях два гранитных валуна. На старом православном кладбище в Кителя тишина и покой. Еще различаются могильные холмики XIX — XX веков, кое — где даже сохранились обломки крестов и памятники советского времени.
На месте церкви Пророка Илии сейчас растет густой лес. Он скрывает от любопытного глаза остатки фундамента. По широкой и длинной бетонной лестнице без перилл, можно подняться от дороги к фундаменту церкви и по его форме попытаться мысленно реконструировать прежний храм. Это была большая крестообразная в плане церковь с пристроенной колокольней. Судя по фотографиям, она напоминала Петропавловский (ныне Никольский) храм в городе Сортавала. За алтарем находились могилы священников Алексея (отца) и Михаила (сына) Шепелевских. В послевоенное время эти могилы были осквернены и разграблены. Священник Алексей Шепелевский (1787-1867 годы) вел передвижную школу по деревням и развивал местную народную школу, при нем стали подводить под «Старую» церковь каменный фундамент.
Во времена священника Василия Соболева, в начале XX века, в приходе строились «Новая» церковь (после пожара) и часовни в Китесюрья, Сюскюярви, Руокоярви и в других селениях. В 1909 году Соболев переехал в Сортавала и вместо него настоятелем назначили Иисака Мусовского. Через два года настоятелем Кительского прихода стал Владимир Толстохнов. Он пытался перевести церковное делопроизводство на русский язык, но в конце 1917 года, когда Финляндия получила независимость, был смещен с должности. Его место по просьбе прихожан снова занял Иисак Мусовский. С 1933 по 1937 годы настоятелем Кительского прихода служил выпускник Сортавальской духовной семинарии Пааво Саарикоски. Последним пастырем был Александр Оланто.
Когда-то в Кителя собирались представители многих окрестных деревень для решения различных экономических и духовных вопросов. Большинство из них были православные, но они не чурались лютеран и многие хозяйственные проблемы решали совместно. Центр деревни находился там, где стояли церкви и народная школа. Здесь же находились усадьбы священников и магазины.
Как — то летом 1880 года в доме Юдина в Кителя собралось много гостей: учитель школы Николай Воронов справлял свою свадьбу. Среди приглашенных были трое священников: Сергий Окулов (настоятель Петропавловского храма в Сортавале), Гавриил Соболев и Михаил Казанский. Обсуждая различные вопросы, священники заострили внимание на ухудшающемся положении православной общины, и приняли решение основать Общество (Братство) Святых Сергия и Германа, которое могло бы поправить дело. В 1885 году зарегистрировали Устав Общества, и вскоре вышел первый номер газеты «Утренняя Заря». Основой деятельности Общества Святых Сергия и Германа стала пропаганда карельской православной культуры и образование населения. В Обществе активно работали учителя Яякко Хяркенен и Урье Саарела, которые проводили собрания, читали лекции по деревням приходов (4).
Большую поддержку Обществу оказывал Валаамский монастырь и его подворье на острове Св. Германа (Сюскюянсаари), недалеко от Кителя. В Германовском скиту стояла красивая церковь Святого Александра Невского, построенная в 1903 году из красного валаамского кирпича и такого же цвета красивого «валаамского» гранита, а также, деревянные казармы. Здесь постоянно жило несколько десятков монахов, преимущественно русских, занимавшихся сельским хозяйством, рыболовством и садоводством. В настоящее время церковь Александра Невского находится в аварийном состоянии на территории камнеобрабатывающего предприятия.
Старожилы Кителя и их дети, ныне проживающие в Финляндии, с гордостью вспоминают, что в Кителя родилась и долгое время жила известная в Финляндии писательница Кюлликки Мянтюля. Большой популярностью пользовались ее рассказы и новеллы о карелах и природе Северного Приладожья.
Много других интересных людей – карелов, финнов и русских – связали свою жизнь с Кителя: занимались сельским хозяйством, промышляли, строили дома и церкви, учили детей, защищали от врагов. Память о них живет в книгах, изданных в Финляндии, в валунах, поставленных финнами на местах прежних церквей, в просторных полях и развалинах построек исчезнувшей деревни…и конечно же, в этих удивительных камешках-гранатах, которыми усеяна кительская земля.
В последние десятилетия Кителя постигла новая беда. Сюда вновь пришли старатели – охотники за самоцветами. В советские времена Кительское месторождение граната изучалось геологами, и об этом месторождении много писали в научно-популярной и научной литературе. С 1970-х годов в Кителя стали приезжать для прохождения геологической практики студенты из Москвы и Ленинграда. Они ходили в маршруты и осматривали месторождение, по возможности, собирая образцы пород для исследования. Ущерба природе и горно-историческому памятнику «Киделя Киви Каллио» от заезжих студентов и любителей камня было немного, поскольку гранат собирали в небольшом количестве в старых выработках и отвалах. Мы тоже бывали на Кительских копях, благо добраться до них тогда было очень просто: сесть на Финляндском вокзале на поезд до Питкяранты, доехать до станции «42 километр», а там до копей – рукой подать. Из Кителя возвращались в Ленинград всегда в приподнятом настроении, и показывали найденные самоцветы всем знакомым и сокурсникам.
С начала 1990-х годов в Кителя все чаще стали приезжать из Петербурга и Москвы специально организованные группы сборщиков камней. В ход пошли старые отвалы: их просеивали через сетки в надежде отыскать вывалившиеся из породы кристаллы. Этого оказалось недостаточно, и тогда стали проходить траншеи в скале. Не имея лицензии на разработку сырья, старатели изуродовали древнейший на территории Северного Приладожья горно-исторический и геологический памятник. Если кто-нибудь из вас побывает в Киделя Киви Каллио, тот будет потрясен творящимся там беспределом: словно язвы зияют на поверхности скалы недавно пройденные траншеи, старые отвалы перекопаны и просеяны раза по три и больше, многие деревья спилены, всюду разбросаны консервные банки и пластмассовые бутылки, под скалой ютятся уродливого вида строения и палатки… Навстречу вам крадучись выйдет какой-нибудь заросший тип и посоветует держаться подальше от этого места…Если же вас будет много, то скорее всего обитатели копей постараются незаметно исчезнуть в глубине леса, захватив с собою добытые сокровища.
Незаконной добычей гранатов в Кителя занимаются кустари-одиночки из Сортавала, Питкяранта, Санкт-Петербурга и Москвы. Теперь кительские гранаты и скромные изделия из них можно купить в Санкт-Петербурге, Москве и на Валааме. Однажды мы видели эти камни в финском городке Оутокумпу. Они были рассыпаны как зерно в огромной ванне, и предлагались по-дешевке, бери — не хочу…
Кительское месторождение граната в районе скалы Киделя Киви Каллио – это интереснейший в Карелии геологический и историко-культурный объект, достойный быть памятником. Но пока что здесь хозяйничают старатели, потихоньку уничтожающие старые, еще начатые шведами, выработки, до неузнаваемости изменяя природный и культурный ландшафт.
- Озерецковский Н.Я. путешествие по озерам Ладожскому и Онежскому. СПб., 1812.
2. Фурман Г. Минералогическое описание некоторой части Старой и Новой Финляндии// Горный журнал. СПб., 1828, кн. 2, № 11
3. Копонен П. Моя родина-Импилахти. Финляндия, 1993.
4. Килинен, 1890
© Борисов И.В. Каменное ожерелье Ладоги. Павловск, 2015 г., с. 104-120